Налог, который может понравиться даже либертарианцам

Автор: Мэтт Зволински
Оригинальная статья: Why the Left and Right Can Agree on Taxing Unearned Income
Перевод: телеграм-канал Геолибертарианство (@geolibertarianism)

Здравый смысл в морали и экономике требует облагать налогами погоню за рентой.

Никто не любит налоги. Но не все налоги одинаково плохи. С моральной точки зрения, некоторые налоги являются более несправедливыми, чем другие — например, те, что влекут за собой издержки именно для тех людей, которые меньше всего способны их себе позволить. И с экономической точки зрения, некоторые налоги более неэффективны, чем другие, искажая экономическую активность, препятствуя трудовой и/или инвестиционной деятельности.

Итак, если мы примирились с фактом что некоторое налогообложение является необходимым злом, стоит задаться вопросом: что же является наименее вредным способом получения доходов для правительств?

В 1879 году американский социальный теоретик по имени Генри Джордж написал книгу озаглавленную «Прогресс и Бедность», в которой он предложил интригующий ответ на этот вопрос: финансирование правительства должно обеспечиваться одним «Единым Налогом». И налог этот должен быть не на доход, и не на потребление, а на землю.

Под «землёй», Джордж понимал не просто землю под нашими ногами, но все природные ресурсы. Они включают в себя не только почву, на которой мы находимся, но и минеральные ресурсы под ней, а также воздушное пространство над ней. Всё, что существует независимо от человеческой деятельности, но что, тем не менее, может быть присвоено и использовано для пользы человека, является природным ресурсом, неулучшенная ценность таких ресурсов и есть объект Единого Налога Джорджа.

Почему же такой налог лучше всех других? Джордж приводит два аргумента: один моральный и один экономический.

Моральный аргумент берёт своё начало оттуда же, откуда начинает свой рассказ о собственности Джон Локк, с заявления о том, что каждый человек является единственным легитимным обладателем своего тела и труда. Приняв идею Локка о самопринадлежности, Джордж заявляет, что большинство форм налогообложения несправедливо — в сущности это формы кражи. Если ты владеешь своим трудом и принимаешь решение продать свой труд кому-то ещё, то никакая третья сторона — даже правительство — не имеет права требовать никакую часть полученного тобой дохода. По существу, поступить так значило бы украсть твой труд.

Но естественные ресурсы не являются продуктом чьего-либо труда. Они просто существуют, сами по себе, как дары природы. И так как никто не создал их, никто не имеет большего права на необработанную ценность этих ресурсов, чем другой. Владение собственным телом и трудами своего тела не даёт никому права возвести забор вокруг участка земли, которого труд человека не создавал, и тем запретить другим использовать его без разрешения.

Джордж считал, что естественные ресурсы принадлежат всему человечеству, а не какому-то отдельному лицу. Налог на неулучшенную ценность этих ресурсов, таким образом, является способом, с помощью которого человечество целиком может возвратить себе то, что было нечестно монополизировано немногими, и, более того, сделать это без нарушений индивидуальных прав самопринадлежности. Единый Налог, в видении Джорджа, являлся единственным видом налогообложения, который нельзя квалифицировать как кражу.

Но Джордж не просто считал Единый Налог более справедливым, чем остальные формы налогов; он верил, подобно Адаму Смиту до него и экономистам, таким как Милтон Фридман и Джозеф Стиглиц, после него, что Единый Налог еще и более эффективен экономически. Большинство налогов имеют свойство искажать экономическую активность. Налог на доход приводит к тому что люди работают меньше, чем они могли бы, подчиняясь обычным рыночным силам спроса и предложения. Налог на доход с капитала заставляет меньше инвестировать. В общем, каждый раз, когда облагается налогом то, что люди делают, или что-то производимое человеческой деятельностью, люди делают меньше, и тем самым создают то, что экономисты называют «мёртвым грузом». Но так как естественные ресурсы не являются продуктом человеческой деятельности, налог на их ценность, очевидно, не может привести к тому, что люди станут меньше их производить. Последствием этого будет лишь то, что меньше ренты останется в руках лендлорда, что приводит к уменьшению стимулов становиться лендлордом, по меньшей мере в тех случаях, когда деятельность лендлорда сводится к удержанию земли и взиманию платы за её использование с других.

Разумеется, многие владельцы земли занимаются не только этим. Многие из них используют свою землю продуктивно. Они застраивают её; они сажают на ней деревья; они удобряют почву. В той мере, в которой владельцы земли улучшают землю — или «смешивают с ней свой труд», в терминологии Локка — они имеют право получать что-то взамен на свой труд. Но Джордж настаивал, что всё, на что они должны рассчитывать — это лишь ценность их улучшений. Если кто-то создает улучшение на 10.000 долларов на участке земли ценой в 500.000 долларов, то его труд должен обеспечить ему лишь те 10.000, что он произвёл. Это не наделяет его правом на те 500.000 долларов, который он попросту присвоил. Позволив людям владеть тем, что они производят — и лишь тем что они производят — мы одновременно уважаем их моральные претензии на свои труды и поддерживаем мощный для людей стимул использовать свою землю продуктивно.

Генри Джордж принадлежал к тем людям, которые осознают производительный потенциал капитализма и свободной торговли. Но он также принадлежал к тем, кто верит, что есть важная, хоть и строго ограниченная, роль правительства в свободном обществе, и тем, кто понимал, что должен существовать какой-то механизм для финансового обеспечения легитимных функций государства. Джордж верил, что при помощи Единого Налога он нашел способ сделать это так, чтобы это было одновременно морально справедливо и экономически эффективно. Если Единый Налог действительно совместим одновременно и с принципом самопринадлежности, и экономически эффективен, то кто знает, может быть это налог, который даже либертарианцы смогут принять.