Два либертарианских аргумента в пользу базового дохода

14 min readAug 11, 2022

Автор: Брайан Пауэлл
Перевод: Константин Морозов
Оригинальный текст: Two Libertarian Arguments for Basic Income Proposals

1. Введение

Сторонники базового дохода заявляют, что мы должны сделать универсальный денежный грант доступным для каждого гражданина без проверки нуждаемости или требований к работе (Van Parijs, 1995, pp. 32–57). Это не похоже на то, что одобрили бы либертарианцы [1]. Либертарианцы обычно выступают за малое государство и отсутствие подачек. Мы можем представить, как они говорят: «Это было достаточно плохо, когда вы хотели украсть мои деньги и раздать их бедным. Теперь вы хотите взять мои деньги и раздать их без разбора, как богатым, так и бедным!» И всё же Филипп Ван Парийс, один из самых ярых сторонников базового дохода, называет себя либертарианцем (Van Parijs, 1995; 2001). Как это может быть?

Начнем с того, что есть два основных вида либертарианства: правые либертарианцы и левые либертарианцы. Справа — такие мыслители, как Роберт Нозик и Айн Рэнд; слева — такие мыслители, как Ван Парийс, Гиллель Штайнер и Питер Валлентайн [2]. Левая, или эгалитарная, традиция была менее заметной из двух, но она становится более широко известной, отчасти благодаря двум антологиям, совместно изданным Валлентайном и Штайнером (2000a, 2000b).

Поскольку правые либертарианцы не оставляют места для серьёзных социальных программ, кажется очевидным, что если кто-то собирается защищать предложение базового дохода с либертарианской точки зрения, то он должен делать это из лагеря левых либертарианцев. Таким образом, при определении того, должны ли либертарианцы защищать базовый доход, мы начнём с определения того, должен ли либертарианец встать на сторону представителей правого или левого лагеря. Я утверждаю, что левое либертарианство является более правдоподобной точкой зрения. Затем я исследую два различных леволибертарианских аргумента в пользу предложения базового дохода и обсужу их достоинства [3].

2. Определение либертарианства

Свобода как право быть оставленным в покое была идеей фикс правых либертарианцев с XIX века. Однако леволибертарианская традиция, восходящая к таким фигурам, как Томас Пейн (2000) и Генри Джордж (2000), фокусируется не только на свободе, но и на ценности равенства условий. Многие не признали бы такой подход либертарианским. Часто спрашивают, что отличает так называемых левых либертарианцев от обычных либеральных эгалитаристов вроде Джона Ролза? См., например, Фрид (2004). Ответ, данный левыми либертарианцами, состоит в том, что они предлагают особую версию эгалитарного либерализма, которая добавляет сильную приверженность тезису самопринадлежности (Vallentyne, Steiner, Otsuka, 2005).

Здесь полезно ввести определение либертарианства. Либертарианца можно определить как человека, который принимает следующие три утверждения:

Изначально каждый владеет собой (включая свое тело и таланты).
До приобретения индивидуальной собственности земля и другие природные ресурсы либо принадлежат коллективно всем, либо не принадлежат никому.
У отдельных лиц могут появиться какие-то права собственности на природные ресурсы и артефакты, содержащие природные ресурсы.

Я буду считать либертарианством любую точку зрения, которая включает в себя эти три утверждения (все они могут быть найдены в пятой главе «Второго трактата о правлении» Джона Локка), и я предлагаю нам думать о расколе между так называемыми левыми и правыми либертарианцами как о принципиально разных способах устранения некоторых пробелов в рассуждениях Локка, касающихся приобретения прав собственности на землю и другие природные ресурсы.

3. От Локка к левому либертарианству

Локк начинает своё обсуждение собственности с утверждения, что и «естественный разум», и «откровение» говорят нам, что Земля была дана «всему человечеству в целом» (Locke, 1823, §25, pp. 115–116) [4]. Затем Локк пытается показать, что у человека должен быть способ приобрести право собственности на некоторые из общедоступных «плодов Земли». Аргументация этого утверждения выглядит следующим образом. Земля была дана человечеству для нашего пользования. Таким образом, для нас должно быть нормально потреблять плоды Земли. Однако неправильно потреблять то, чем не владеешь. Таким образом, у людей должен быть способ владеть определёнными яблоками, оленями и так далее. Это приводит к аргументу, что такое владение достигается путём смешения вашего труда (которым вы владеете) с конкретным яблоком, оленем или чем-то ещё. Это должно установить, что мы можем получить права собственности на плоды Земли, но как насчёт самой Земли?

Когда Локк подходит к вопросу о собственности на землю, он уже имеет в руках свою общую теорию приобретения собственности путём смешения труда и решает этот случай, просто применяя более общую теорию. В конце концов, почему земля должна отличаться от яблок, оленей или чего-то еще? Как выразился Локк: «Мне думается, ясно, что и эта собственность была приобретена таким же образом, как и предыдущая» (Locke, 1823, §32, p. 118). Но, конечно, есть, по крайней мере, одно существенное различие между такими вещами, как яблоки и олени, с одной стороны, и землёй, с другой. В первом случае использовать их для питания означает потреблять их (и, таким образом, уничтожать их), но это не так во втором случае. Нам не нужно иметь право собственности на участок земли, чтобы иметь возможность пользоваться им, и, конечно, нам не нужно постоянное, передаваемое по наследству право бесплатного пользования им. Таким образом, Локк представил разумную мотивацию для частной собственности на отдельные части земных благ, но не для постоянных, передаваемых по наследству прав собственности на части самой Земли.

Другая проблема с аргументацией Локка возникает в связи с его знаменитой оговоркой. Локк утверждает, что можно взять столько земли, сколько можно использовать, если оставить «достаточное количество и того же самого качества» для других. Затем Локк обращается с землёй так, как если бы она была неисчерпаемым благом. Он предполагает, что человек может использовать столько земли, сколько хочет, не оказывая негативного влияния на других, которые, в конце концов, всегда могут отправиться в «в дикие леса и невозделанные пустоши Америки» (Locke, 1823, §37, p. 120). Такие замечания могли бы быть разумными в XVII веке, но сегодня они комичны.

Тот факт, что земли, которую можно было бы присвоить, больше нет, по-видимому, создаёт проблему для аргумента Локка в пользу присвоения земли. В какой-то момент кто-то не оставил «достаточное количество и того же самого качества». Таким образом, последний человек, присвоивший землю из общего пользования, по-видимому, сделал это незаконно. Но, как указывает Нозик, предпоследний присвоивший человек поставил его в такое положение. Его присвоение сделало невозможным присвоение другими. Таким образом, он, кажется, не оставил достаточно для других. И, как указывает Нозик, этот аргумент можно отнести к первому присвоению земли (или любого другого дефицитного природного ресурса). Таким образом, ставится под вопрос сама идея владения скудными природными ресурсами.

Конечно, Нозик хочет освободить место для частной собственности на землю и другие скудные природные ресурсы, принимая при этом некую оговорку честности. Он пытается сделать это, заменяя определение Локка, что вы должны оставить «достаточное количество и того же самого качества», на определение, что вы не можете ухудшить «положение» других (Nozick, 1974, p. 178). На самом деле присвоителям не нужно ничего оставлять другим; они просто должны использовать ресурсы таким образом, чтобы не ухудшить положение других. Можно спросить: если Землю и её плоды захватят другие, не окажусь ли я в худшем положении, чем был бы, если бы я мог пользоваться ресурсами свободно? Ответ Нозика заключается в том, что мне это не нужно. Он «убеждён, что свободное функционирование рыночной системы не приведёт на практике к конфликту с [его] оговоркой Локка» (Nozick, 1974, p. 182). Нозик не говорит много о том, почему он так считает, но я думаю, что это связано с его верой в то, что капитализм поднимает уровень жизни каждого по сравнению с неким доаграрным, естественным состоянием. Если я прав на этот счёт, то аргумент состоит в том, что ни у кого нет законных оснований жаловаться на прошлые присвоения природных ресурсов, потому что всем живётся лучше, чем было бы, если бы присвоений не происходило. Относительно небольшое число семей присвоило большую часть Земли и её ресурсов, но у неимущих рабочих нет оснований жаловаться, потому что они живут лучше, чем были бы, если бы никому не было позволено присваивать.

Я нахожу этот аргумент весьма неубедительным. Если серьёзно отнестись к идее о том, что Земля дана не царям и вельможам, не Адаму, а человечеству в целом, то естественным дополнением к этому утверждению является мысль о том, что каждый из нас рождается с правом пользования земными природными ресурсами. Это означает, что необразованный ребёнок, работающий сейчас на фабрике по пошиву синих джинсов, родился с правом пользования Землей и её природными ресурсами [5]. Этому ребёнку было отказано в этом праве по рождению, и крайне неправдоподобно, чтобы этот отказ был оправдан тем, что ребёнок, по крайней мере, получает выгоду от капитализма и, таким образом, находится в лучшем положении, чем такой ребёнок был бы в каком-то доаграрном естественном состоянии. Это неправдоподобно, по крайней мере, по двум причинам. Во-первых, сомнительно, что ребёнку лучше [6]. Во-вторых, аргумент предполагает, что надлежащей отправной точкой для сравнения является доаграрное естественное состояние. Таким образом, аргумент устанавливает ложную дихотомию (Cohen, 2000). Предположение состоит в том, что мы либо должны иметь такую собственность на ресурсы, которая у нас есть, либо застряли бы вообще без какой-либо собственности на природные ресурсы. Затем предполагается, что, поскольку всем лучше с первым, то первое является законным. Однако леволибертарианская традиция предоставляет и третью возможность. Мы могли бы поддержать идею частного присвоения природных ресурсов, но поставить такое присвоение в зависимость от уплаты ренты обществу за использование скудных ресурсов, предлагаемых нашей планетой. Это позволило бы двояко стремиться к общественному благу. Мы выиграем от эффективного использования природных ресурсов в частном предпринимательстве, и мы выиграем от государственного фонда, возникающего за счёт соответствующей ренты.

4. Левое либертарианство и базовый доход

Мы видели, что существует сильный локкеанский аргумент в пользу законности использования Земли и её плодов. Однако, если мы примем, что они принадлежат всем (по крайней мере, на начальном этапе), кажется ясным, что такое использование должно быть подчинено некоторой оговорке честности. Выше я возражаю против того, как Локк и Нозик формулируют такую оговорку. Метод Локка непригоден, потому что, в конце концов, нельзя оставить «достаточное количество и того же самого качества». Метод Нозика неправдоподобен, потому что он позволяет обездоленному рабочему быть лишённым своего права по рождению без компенсации. Как же тогда либертарианцу следует относиться к вопросу о присвоении природных ресурсов?

У либертарианца есть определённая картина нашего естественного состояния и естественных прав. Изначально мы владеем собой, а Земля либо принадлежит всем совместно, либо вообще никому не принадлежит. Однако мы должны использовать Землю, чтобы есть, пить и дышать. Исторически сложилось так, что люди заявляли, что владеют частями Земли и другими природными ресурсами более или менее в порядке живой очереди (хотя часто способами, предполагающими силу, принуждение и порабощение). В результате этого исторического процесса Земля и её ресурсы были разделены в высшей степени неэгалитарным образом. Сегодня некоторые рождаются в семьях, не имеющих значительных ресурсов, в то время как другие рождаются в семьях с огромным количеством земли и других ресурсов. Можно ли оправдать что-то подобное нынешнему положению дел? А если нет, то как мы можем добиться справедливого положения дел в отношении собственности на природные ресурсы?

С чем согласны все левые либертарианцы, так это с тем, что лишать людей права пользоваться Землёй и другими природными ресурсами без компенсации — это серьёзная несправедливость. Это великая истина, которую сообщает левое либертарианство своему правому сопернику. Левые либертарианцы также согласны с тем, что те, у кого есть больше, чем их справедливая доля ресурсов, должны платить за эту привилегию в виде своего рода ренты сообществу. Однако левые либертарианцы расходятся во мнениях относительно того, как эти рентные деньги следует использовать для продвижения более справедливого общества. Таким образом, некоторые формы левого либертарианства не поддержат предложения о базовом доходе, но некоторые могут.

Рассмотрим следующее. Если часть человечества захватила всю землю, то у тех, кто остался ни с чем, были бы законные претензии [7]. Они могли разумно потребовать либо справедливую долю земли, либо стоимость справедливой доли земли. Точно так же, если бы мы попросили тех, кому посчастливилось получить в свои руки больше, чем их справедливая доля земли, заплатить ренту за эту привилегию, у них, похоже, не было бы разумных оснований для отказа от такой ренты. Эти утверждения были сделаны Томасом Пейном (2000) в его эссе «Аграрная справедливость» и поддержаны Генри Джорджем в его книге «Прогресс и бедность» [8]. И я считаю их неопровержимыми. Более того, легко увидеть, как они могут быть использованы для поддержки либо базового дохода, либо чего-то похожего на базовый доход. С либертарианской точки зрения, вполне разумно требовать, чтобы пользователи природных ресурсов платили ренту сообществу. А поскольку природные ресурсы Земли принадлежат всем, то было бы разумно выплачивать доходы от этой ренты каждому гражданину в виде базового дохода [9]. Я не в состоянии оценить вероятную величину такого базового дохода, который, конечно, будет сильно различаться от сообщества к сообществу. Я лишь попытался показать, что либертариански настроенные люди должны рассматривать это предложение как разумное.

5. Ван Парийс и базовый доход

В своей книге «Реальная свобода для всех» Ван Парийс представляет изощрённые аргументы, чтобы оправдать предложение базового дохода с того, что он называет «реально-либертарианской» точкой зрения (Van Parijs, 1995, p. 27). Таким образом, было бы упущением не принять во внимание его аргументы при обосновании базового дохода с либертарианской точки зрения.

Руководящая идея Ван Парийса заключается в том, что справедливость требует, чтобы мы поощряли «реальную свободу» людей, которую он определяет как их способность делать то, что они «хотят делать». Он утверждает, что в свободном обществе индивиды должны не только иметь права, связанные с самопринадлежностью («формальная свобода»), но и что «каждый человек [должен иметь] максимально осуществимую возможность делать всё, что он хочет делать» (Van Parijs, 1995, p. 25). В частности, Ван Парийс считает, что справедливость требует, чтобы мы выбирали институциональные механизмы, которые сделают набор возможностей для наименее благополучных как можно более широким (с учётом ограничений самопринадлежности). Этот взгляд, являющийся центральным элементом того, что Ван Парийс называет «реальным либертарианством», явно левее рассмотренного выше леволибертарианского взгляда, который для наименее благополучных не принесёт больше пользы, чем для умеренно благополучных. Что менее ясно, так это то, как можно сформулировать аргумент в пользу базового дохода, исходя из этой точки зрения. Почему предоставление каждому базового дохода сделало бы положение наименее обеспеченных наилучшим, насколько мы можем его сделать в отношении их «реальной свободы»?

Само по себе это явно не так. Кажется совершенно очевидным, что базовый доход должен быть дополнен некоторыми особыми льготами для тех, у кого есть невыбранные препятствия на пути к реальной свободе, такие как слепота и неспособность ходить, и Ван Парийс это признаёт. В третьей главе своей книги Ван Парийс использует понятие Брюса Аккермана о «доминируемом разнообразии», чтобы поместить всех граждан в одну из двух категорий, которые примерно совпадают со «здоровыми» (которые будут иметь право только на базовый доход) и «инвалидами» (которые будут иметь право на дополнительную компенсацию) (Van Parijs, 1995, pp. 72–77). Таким образом, согласно Ван Парийсу, базовый доход является лишь частью институциональных механизмов, которые лучше всего способствуют «реальной свободе» наименее «реально-свободных» граждан.

Почему безусловный базовый доход хорошо подходит для продвижения «реальной свободы»? Введение значительного базового дохода явно повысит реальную свободу тех, у кого меньше всего возможностей. Например, тогда они смогут заниматься образованием, воспитанием детей, сёрфингом, писательством и так далее, не опасаясь голодной смерти. Они также могли бы свободно заниматься низкооплачиваемой работой, не беспокоясь о том, заработают ли они свой базовый доход (Van Parijs, 1995, pp. 35–38).

Это, однако, не объясняет, почему имеет смысл платить базовый доход состоятельным людям. Ответ Ван Парийса на это беспокойство состоит в том, что базовый доход, выплачиваемый состоятельным людям, может быть просто обложен налогом (1995, pp. 36). Он утверждает, что не имеет большого значения, используем ли мы базовый доход ex ante или негативный подоходный налог ex post, но все различия указывают на первое (по крайней мере, с точки зрения продвижения реальной свободы). Таким образом, кажется, что у Ван Парийса есть ответ как на беспокойство о выплате базового дохода состоятельным, так и на беспокойство о том, чтобы платить одинаковую сумму всем, независимо от внутренних дарований.

Но реально ли Ван Парийс — либертарианец? Валлентайн предполагает, что, возможно, это не так — из-за его «позиции в отношении налогообложения подарков и трудовой ренты» (Vallentyne, 2011, p. 10). Заявление Валлентайна сомнительно, но, что более важно, оно не относится к делу. Хотя идея трудовой ренты важна для общей точки зрения Ван Парийса, она имеет отношение не к тому, оправдан ли базовый доход, а только к величине такого дохода. Несмотря на комплексность сложной книги Ван Парийса, его аргумент в пользу базового дохода довольно прост и не зависит от легитимности его более творческих предложений, таких как трудовая рента. Его аргумент следующий:

Мы должны поощрять свободу каждого гражданина делать то, что он хочет делать.
Базовый доход как нельзя лучше подходит для продвижения этой свободы.
Таким образом, у нас есть веская причина для введения базового дохода.

Ничто в этом аргументе не нарушает ключевого либертарианского обязательства самопринадлежности. Таким образом, это даёт нам ещё одну основу для мотивации предложений по базовому доходу внутри либертарианских рамок.

Заключение

Ясно, что любая попытка обосновать базовый доход с либертарианской точки зрения должна делать это в леволибертарианских рамках. Я утверждал, что такой подход следует предпочесть альтернативному праволибертарианскому. Я также объяснил, почему простой аргумент в пользу базового дохода (или чего-то подобного) естественно вытекает из этой позиции. Наконец, я обсудил сложный аргумент Ван Парийса в пользу базового дохода и защитил его от некоторых распространённых возражений.

Библиография

Cohen, G. A. (2000) “Self‐Ownership, World‐Ownership, and Equality”, in P. Vallentyne and H. Steiner (eds.) Left‐Libertarianism and Its Critics. New York, NY: Palgrave.

Fried, B. (2004) “Left‐Libertarianism: A Review Essay”, Philosophy & Public Affairs 32 (1), pp. 66–92.

George, H. (2000) “The Injustice of Private Property in Land”, in P. Vallentyne and H. Steiner (eds.) The Origins of Left‐Libertarianism. New York, NY: Palgrave.

Locke, J. (1823) Second Treatise of Government. London: Thomas Tegg, W. Sharpe and Son, G. Offor, G. and J. Robinson, J. Evans and Co. Available online at McMaster University Archive of the History of Economic Thought. http://socserv.mcmaster.ca/econ/ugcm/3ll3/locke/government.pdf.

Nozick, R. (1974) Anarchy, State, and Utopia. New York: Basic Books.

Paine, T. (2000) “Agrarian Justice”, in P. Vallentyne and H. Steiner (eds.) The Origins of Left‐Libertarianism. New York, NY: Palgrave.

Vallentyne, P. (2011) “Libertarianism and the Justice of a Basic Income”, Basic Income Studies 6 (2) pp. 1–9.

Vallentyne, P. and H. Steiner (eds.) (2000a) The Origins of Left‐Libertarianism. New York: Palgrave.

Vallentyne, P. and H. Steiner (eds.) (2000b) Left‐Libertarianism and Its Critics. New York: Palgrave.

Vallentyne, P., H. Steiner, and M. Otsuka (2005) “Why Left‐Libertarianism Isn’t Incoherent, Indeterminate, or Irrelevant: A Reply to Fried”, Philosophy and Public Affairs 33 (3), pp. 201–215.

Van Parijs, P. (2001) “A Basic Income for All”, in J. Cohen and J. Rogers (eds.) What’s Wrong With a Free Lunch? Boston: Beacon Press.

Van Parijs, P. (1995) Real Freedom for All. Oxford: Oxford University Press.

[1] По крайней мере, не в том смысле, в каком термин «либертарианец» используется в США.

[2] Я отношу Ван Парийса к другим эгалитарным либертарианцам, несмотря на то, что он различает свою точку зрения, которую он называет «реальным либертарианством», от «левого либертарианства». На самом деле, он утверждает, что первое «значительно левее» второго (Van Parijs, 1995, p. 27).

[3] Я не считаю себя либертарианцем, но Филипп Ван Парийс, Питер Валлентайн, Гиллель Штайнер и другие сделали многое, чтобы эта точка зрения (и ярлык) стала для меня более приемлемой.

[4] Локк не делает различия между утверждением о том, что первоначально мы все владели Землёй совместно, и утверждением о том, что изначально Земля просто никому не принадлежала (хотя его язык явно предполагает первое).

[5] Я имею в виду конкретную девушку по имени Жасмин. Чтобы узнать больше о Жасмин, обратитесь к мощному фильму Миши Пеледа China Blue.

[6] Здесь «лучше» не используется в каком-либо техническом смысле. Я имею в виду, по общему признанию, расплывчатую идею «лучшей жизни». Первое объяснение этой идее может быть дано с точки зрения готовности торговать жизнями. Я предполагаю, что сомнительно, чтобы человек, живущий в доаграрном естественном состоянии, охотно торговал жизнями с неимущим фабричным рабочим. Разработка всех соответствующих деталей этого выходит за рамки настоящей статьи.

[7] Для простоты в этом разделе я сосредоточусь на одном важном природном ресурсе, а именно на земле. Однако то, что я говорю о земле, возможно, верно в отношении всех природных ресурсов.

[8] Отрывок из Джорджа см. The Origins of Left‐Libertarianism (2000).

[9] В качестве альтернативы рента может взиматься с тех, кто использует больше, чем их доля на душу населения, и тогда средства будут выплачиваться только тем, кто использует меньше, чем их доля на душу населения. Это может быть примером того, что Валлентайн называет подходом «чистой оплаты» (Vallentyne, 2011).